Интервью со мной:

Людмила Ивановна, - киваю на внушительную кипу бумаг, а свободное время у вас бывает?

-Может, покажется скучным, но свободного времени, в обычном понимании, у меня действительно нет. Я работаю до позднего вечера, а когда приезжаю домой, то тоже работаю. Все очень просто: в течение рабочего дня я не имею возможности прикасаться к бумагам. Для дела это очень хорошо, потому что весь свой рабочий день я трачу на то, чтобы встречаться с людьми, проводить совещания, выезжать в организации, участвовать в различных мероприятиях. Поэтому день мой построен по такому графику, которым я уже сама не распоряжаюсь.

-Кто же распоряжается?

-Мой помощник. Он дает мой график. Не от того, что я забюрократилась. Просто это рациональная организация работы.

День действительно расписан по минутам, и если что-то сдвигается – это уже чрезвычайные обстоятельства. Кстати сказать, я не исключение – так работают все руководители в московском правительстве. О графике Юрия Михайловича и говорить не приходится!

-Во сколько заканчивается ваш рабочий день?

-Вечером я освобождаюсь часов в девять в лучшем случае, а обычно – ближе к одиннадцати, приезжаю домой, принимаю душ, переодеваюсь , переброшусь несколькими словами с домашними – и открываю чемодан.

- Тот, о котором ходят легенды?

-Чемодан действительно особый – в течение дня в него складываются все бумаги, которые требуют моего решения. Здесь же письма граждан. Минимум три часа мне приходится работать дома со всем этим хозяйством. Не знаю, много ли сейчас пишут в редакции газет, но через Комплекс социальной сферы ежемесячно проходит более трех с половиной тысяч единиц служебной корреспонденции и полутора тысяч писем граждан. Подавляющее большинство я рассматриваю сама.

-Меня всегда интересовало, как происходит, что два неких человека ходят в одни ясли, в один детсад, в одну школу, читают одно и то же, а потом один из них становится лидером, руководителем, а другой таким не становится. Как вы думаете, может, именно в работоспособности все дело?

-Работоспособность очень важна, - но я уверена, что основное различие – то, что психологи называют «общественным темпераментом». Это некий сплав лидерских качеств, особого интереса к жизни, любви к людям, азарта в деле, желание сделать что-то важное вспоминаю свое детство: я была буквально одержима тем, чтобы быть впереди.

Быстрее всех во дворе научилась читать. Еще дошкольницей начала ставить спектакли-сказки в подъезде своего дома для младших ребят. В первом классе учителя доверяли мне проверять тетради моих одноклассников. Во втором классе мне доверяли вести уроки. В четвертом я уже была председателем совета дружины школы. Это была пора разгула школьного самоуправления: у меня, пятиклассницы, был ранг зам.директора на общественных началах. Прав для проявления инициативы было безгранично!

-Стало быть, главное – общественный темперамент?

-Есть и еще один момент. Человеку надо помочь почувствовать свое предназначение, чтобы реализовать его. Путь у таких людей трудный, одного общественного темперамента мало: нужны профессиональные знания, умение постоянно учиться, хорошее здоровье и выносливость, любовь к своему делу и людям.

-Вы сказали: «любовь к людям». Сегодня многие люди живут трудно. А на ваш взгляд, какой слой населения самый социально не защищенный?

-В Москве, пожалуй, это семьи матерей-одиночек и те, в которых оба супруга работают в бюджетной сфере. Пусть не обижаются на меня наши пожилые люди и ветераны. Все-таки мы в Москве сейчас сумели сделать так, чтобы с учетом наших московских надбавок, которые постоянно увеличиваются, пенсии большинства наших ветеранов достигли прожиточного минимума. Да, этого не хватает, но надо учитывать, что в большинстве своем ветераны и пожилые имеют свои обжитые квартиры, в которых есть предметы длительного пользования, и в основном им необходимы деньги на еду и на лекарства. Многим помогают дети и внуки. А молодым семьям гораздо сложнее, перед ними, как правило, стоит жилищная проблема, общая неустроенность. Город просто не выживет, если некому будет работать в больницах, школах или библиотеках.

-Людмила Ивановна, мне просто читатели не простят, если я не задам вот такой вопрос: «Какой оклад лично у вас?»

-Здесь нет секрета. Более того, я считаю, что любое должностное лицо, а особенно руководство, должно быть абсолютно прозрачно в этом смысле. Что касается меня, то моя зарплата – 28 тысяч рублей. Иногда бывают премии. С одной стороны, это много по сравнению с тем, что получают большинство бюджетников, но по сравнению с коммерческими зарплатами, конечно мало. В семье все работают, живем нормально, в достатке. А что касается еды, то готовлю, как вы уже, наверное, поняли, не из экономии.

К этому моменту по кухне уже давно плавал сводящий с ума аромат чего-то невообразимо вкусного. Тут Людмила Ивановна сделала паузу, внимательно посмотрела на меня и проницательно заметила: «По-моему, вам уже не до интервью. Всё, к столу!».

Вечерняя Москва, 05.09.2003. — №164 (23722).