Как-то мне уже приходилось упоминать строки поэтического признания в любви к нашей столице Татьяны Львовны Щепкиной-Куперник. Можно было бы приводить немало проникновенных обращений к истории города, к ее духовному величию со стороны многих современных поэтесс. Сошлюсь лишь на один пример. Талантливая поэтесса и писательница Лариса Васильева несколько лет назад выпустила солидное подарочное издание, которое так и называлось - «Душа Москвы».
Захотелось вспомнить о том, какую славу пели Первопрестольной женщины, творившие свою поэзию еще в те времена, когда были живы Пушкин, Лермонтов, Некрасов...
На Чистых прудах близ Покровки в самом начале девятнадцатого века родилась Евдокия Сушкова, вошедшая в русскую словесность под фамилией мужа - Евдокия Ростопчина. На балу у московского генерал-губернатора князя Д.В.Голицына, как поведала сама поэтесса в стихотворении «Две встречи», произошло ее знакомство с А.С.Пушкиным. После гибели поэта именно ей посылал В.А.Жуковский начатую черновую тетрадь великого классика для записи новых произведений. И то ие было случайным актом, По мнению образованной общественности, Евдокия Ростопчина была тогда первым поэтом на Руси. В 1840 году она писала в стихотворении «В Москву!»
В Москву, в Москву!..
В тот город столь знакомый,
Где родилась, где вырастала я;
Откуда ум, надеждою влекомый,
Рвался вперед навстречу бытия;
Где я постичь, где я узнать старалась
Земную жизнь; где с собственной душой
Свыкалась я; где сердце развивалось,
Где слезы первые пролиты были мной!..
Ее одолевает грусть, что ныне друзья юности разбрелись по свету. Но сердце устремлено в Москву, чтобы там отдать свой долг могилам незабвенным, усопших помянуть. По-прежнему в душе поэтессы живет гордость за величие и славу города, в котором посчастливилось родиться.
Я чту и уважаю
Наш древний Кремль и русской славы гул,
Я старину люблю и понимаю...
Одновременно с Ростопчиной в России тех лет получило признание и творчество «княгини русского стиха», как окрестили современники Каролину Павлову. Между собой поэтессы не очень ладили.
Мы современницы, графиня,
Мы обе дочери Москвы...
И дальше Павлова, обращаясь к Евдокиии Ростопчиной, подчеркивает, что хоть их обеих «Байрона живила слава/ И Пушкина изустный стих», но «вы в Петербурге, в шумной доле/ Себе живете без преград», «вам петь не для Москвы-реки», а «мой быт иной»:
Люблю Москвы я мир и стужу,
В тиши свершаю скромный труд,
И отдаю я просто мужу
Свои стихи на строгий суд.
Конечно, полемизируя, Каролина преуменьшает здесь собственный вклад в поэтическую антологию, посвященную Москве. В 1844 году она пишет большое стихотворение «Москва», в котором не только восхищается переливно-дальним московским звоном во все колокола, но и исповедуется в своих глубоко патриотических чувствах:
Москва! в дни страха и печали
Храня священную любовь,
Недаром за тебя же дали
Мы нашу жизнь, мы нашу кровь.
Недаром в битве исполинской
Пришел народ сложить главу
И пал в равнине Бородинской,
Сказав; «Помилуй, Бог, Москву!»
Современницей Павловой и Ростопчиной была и поэтесса Юлия Жа-довская. Почти одновременно с ними Юлия написала стихотворение «В Москве». В нем выраженю такое же преклонение перед колыбелью русской славы, русской силы, русского духа:
Предо мной Иван Великий,
Предо мною - вся Москва.
Кремль-от, Кремль-от, погляди-ка!
Закружится голова.
Русской силой так и дышит...
Здесь лилась за веру кровь;
Сердце русское здесь слышит
И спасенье, и любовь.
Старине святой невольно
Поклоняется душа...
Ах, Москва, родная, больно
Ты мила и хороша!
Думается, поэтический венок нашей столице был бы не так ярок, не прозвучи полутораста лет тому назад этих откровенных строк женской любви.
LA — 1Бауман